Выускники Херсонской мореходки

 

Главная • Проза • Евгений Куцев - Ода Херсонской мореходке

ДЕТИ ЛЕЙТЕНАНТА ШМИДТА
(Первоначальный вариант - "Ода Херсонской мореходке")

Это произведение написано ко дню 185-летия учебного заведения, опубликовано в газете "Моряк Украины" № 41(1123) 16 октября 2019 г. и любезно предоставлено автором для размещения на нашем сайте.

Ода Херсонской мореходке

Херсонское мореходное училище ММФ имени лейтенанта Петра Петровича Шмидта. Название официальное, широко известное, на протяжении многих лет звучавшее строго и гордо.

Или «Централка», как лаконично именовали и продолжают именовать его жители Херсона, поскольку в городе существует ещё одно крупное морское учебное заведение, имеющее отношение не к торговому флоту, а к рыбной промышленности, в разговорном общении известное как «Рыбтюлька».

Оду мореходке нынешней – современному «Морскому колледжу Херсонской государственной морской академии» – предстоит написать её нынешним учащимся несколько позже, тогда, когда с учётом прожитых ими лет и приобретённой взвешенности в рассуждениях появится то самое «видение большого на расстоянии», без которого общая картина редко бывает объективной.

Моя Ода Херсонской мореходке также не претендует на безукоризненность, хотя и посвящена событиям почти полувековой давности, ставшим уже достоянием истории – середине ярких семидесятых годов века прошедшего.

В то время сегодняшние деды, капитаны дальнего плавания и «прочие достойные лица» только-только начинали приобретать житейский опыт и выглядели совершенно не солидно. Взрослости и подтянутости молодым воспитанникам мореходки придавала разве что ладно подогнанная по фигуре, красивая как в летнем, так и в зимнем варианте морская форма. Величались мы тогда не академиками, не студентами, а курсантами. Отдавая дань юмору, без которого флот не флот, считали себя «детьми лейтенанта Шмидта», были влюблены в путешествия и запах просмоленных канатов, и в свои флотские перспективы смотрели с исключительным оптимизмом.

Что это было за время? Чудесное время! Замечательное время! Была молодость, дорогие мои. Молодость! И этим почти всё сказано.

Почти, но не всё. Иначе разговор не стоило бы продолжать.

В моём уважительном и отчасти восторженном повествовании о жизни Херсонского мореходного училища 70-х годов прошлого столетия не будет ни глубокого исторического исследования, ни похожих на классические мемуары обильных, но не всегда интересных для постороннего читателя описаний быта и отдыха курсантов. Ситуаций серьёзных, смешных, различных воспоминаний и впечатлений, которыми с превеликим удовольствием поделился бы с читателями и я, и любой другой выпускник мореходки – множество. Причем такое множество, что каждый из нас мог бы надолго занять Ваше внимание увлекательнейшими рассказами о том или ином происшествии, случившимся, как в стенах учебного заведения, так и за его пределами. Замечу, рассказами не пустыми, а поучительными, с прологом и эпилогом, по всем правилам. Но это как-нибудь в другой раз. А сейчас – хоть и не в стихотворном виде, но, тем не менее, – ода.

Ода Херсонской мореходке – прежде всего ода её замечательным преподавателям и той неповторимой атмосфере деятельной целеустремлённости, которой долгие годы славилась «Централка».

- Товарищи курсанты! Вы поступили в учебное заведение закрытого типа! – первое, что после успешной сдачи вступительных экзаменов грозным командирским голосом врывалось в уши вчерашних абитуриентов, в разношёрстной гражданской одежде построившихся во дворе экипажа. Вот и сейчас фраза эта первой выскочила на поверхность из глубины памяти, как только возникла задумка не погружаться в серьёзный тон, а показать всего лишь несколько запомнившихся ярких эпизодов, иллюстрирующих то, каким образом, какими житейскими подходами (я умышленно ухожу от употребления слова «методы») мореходка формировала и оттачивала характеры, мировоззрение и профессиональные качества будущих моряков.

Многие полагают, что дорога в морские просторы начиналась с мачт и парусов легендарного барка «Товарищ», приписанного к Херсонскому мореходному училищу, куда, как правило, курсанты отправлялись на практику после первого года обучения. Ничего подобного. Для вчерашних школьников путь в морские дали начинался сразу же, с первых сентябрьских дней, и не с учёбы, а с испытания «на прочность» в бескрайних просторах сельской местности, на полях со знаменитыми херсонскими помидорами. Рабочие руки в земледелии никогда лишними не бывали, помощь колхозникам в уборке урожая оказывали многие учебные заведения, ну, а организованным в группы и роты курсантам мореходки, как говорится, сам Бог велел.

Первокурсники, получившие старенькую рабочую форму и такие же старые, с частично оторванными пуговицами бушлаты, рассаживались по лавкам внутри грузовиков и отправлялись на трудовой подвиг. Двухъярусные железные койки, режим дня, построения, самообслуживание, еженедельный поход в баню, уборки, норма по помидорам (количество ящиков, которые нужно было наполнить в течение рабочего дня) – испытание не такое уж лёгкое для только что оторвавшейся от родительского дома детворы. Курсанты второго и третьего курсов, уже обогащённые производственными навыками и также ехавшие «на помидоры», воспринимали неизбежный выезд как своего рода развлечение. Для большинства же новичков ситуация, в которую они попали практически добровольно, являлась стрессовой. Бывало, что кто-то из ребят, причём не из самых слабых в физическом плане, не глядя в глаза товарищам, тихо собирал вещи и уезжал. Редко, но случались и нервные срывы, когда посреди поля с грохотом отшвыривался ящик с помидорами, и несостоявшийся моряк пешком отправлялся восвояси. Как правило, случалось это с ребятами городскими, либо осознавшими ошибку в своём выборе профессии, либо с теми, кто с ранних лет привык к излишней родительской опеке. Выпускники сельских школ, а таких среди первокурсников было предостаточно, чувствовали себя вполне комфортно. По ночам, правда, многим долго ещё снились рядки помидоров, но каждый вечер после трудового дня приносил молодёжи бодрящую свежесть и массу новых впечатлений.

- Товарищи курсанты! Равняйсь! Смирно! Вольно. Разойдись…

Звёздное небо над головой, рассыпавшийся строй колышется, пылит, изображая танцы вокруг грузовика с опущенными бортами. Подтягивается местное население. Кузов грузовика – импровизированная сцена, на ней четверо курсантов с электрогитарами. И под гитарные аккорды летит поверх голов, несётся над засыпающей степью залихватское: «Расцвела сирень в моём садочке, ты пришла в сиреневом платочке!..»

Но вот и долгожданный конец сентября с его первыми утренними заморозками. Снова все рассажены по машинам, но сопровождающие офицеры почему-то особое внимание уделяют тем грузовикам, на которых разместился третий курс. Это неспроста. Дело в том, что как бы ни смотрели представители организационно-строевого отдела, как бы ни ругались и ни проверяли, всё равно с началом движения колонны из кузова последней машины вываливается привязанная за верёвку метла и какое-то время ко всеобщему удовольствию болтается по грунтовой дороге, символизируя окончание помидорной эпопеи.

Херсон. Длительная остановка. Впереди восемь месяцев занятий, в течение которых первокурсникам нужно привыкнуть к требованиям преподавателей и офицеров, акклиматизироваться в коллективе сверстников и устоять перед всевозможными соблазнами, коими наполнена окружающая стены экипажа городская жизнь. Ключевым содержанием курсантского бытия, определяющим молодое, но довольно шаткое сознание, конечно же, была дисциплина. Не шагистика, не муштра, а дисциплина в самом разумном её понимании и применении. Тут нужно отдать должное двум восхитительно добропорядочным нянькам: учебной части училища и ВМЦ (военно-морскому циклу), в чьи обязанности входило на протяжении четырёх-пяти лет растить, лелеять и воспитывать молодое морское поколение. «Няньки» невероятно разнились характерами, но за долгие годы существования под одной крышей если и не достигли полного взаимопонимания, то достаточно чётко разделили полномочия, в основу совместной деятельности положив следующее:

А) не допускать имитации обучения;

Б) не прощать проявлений откровенной дурости.

Весь процесс воспитания, собственно, и строился на этих простых и естественных принципах. Моральному кодексу строителя коммунизма указанные принципы не противоречили. И на каком бы курсе ни учился кадет, каким бы заслуженным отличником или общественником он ни был, будучи один-единственный раз замеченным в нетрезвом виде, он незамедлительно отстранялся от занятий по военно-морской подготовке и автоматически отчислялся из училища. Иногда учебная часть, проявляя сердоболие к провинившемуся и подзабыв характер второй «няньки», пыталась выпросить для пострадавшего поблажку, но неизменно наталкивалась на категорический отказ.

- Где это видано? – гремит перед строем, – Пить водку в такую жару, да ещё стаканами!..

Вот, вот. Снова цитата из прошлого. Но далее из уст начальника ВМЦ звучит почти крамольное:

- Я не запрещаю вам пить. Вы достаточно взрослые люди. Просто надо думать и понимать правила: где, когда, с кем и сколько…

А вот это запомнилось.

В целом же, по отношению к курсантам со стороны военно-морского цикла была заметна не только подчёркнутая требовательность и строгость, но и некоторая ревность. Объяснялось это тем, что, получая параллельно основной ещё и воинскую специальность, и звание младшего лейтенанта запаса одновременно с гражданским дипломом, никто из выпускников в дальнейшем служить в военно-морском флоте не собирался. Вдобавок «недоофицеры запаса» с заметным скепсисом воспринимали скармливаемые им военно-морские премудрости вроде устройства торпеды, уклонения от низколетящего самолёта и тактико-технических данных американской ракеты «Минитмен».

Тем не менее, заботы о себе военно-морской «няньки» дети лейтенанта Шмидта принимали как данность, разделяя офицеров на любимых и нелюбимых, и к большинству из них относились с симпатией и уважением.

- Товарищ курсант, стойте! Стойте, я вас узнал!!!

Погоня. Вернувшийся ночью из самоволки курсант на мгновение замирает на верхушке каменного забора, ошалело глядит на стоящего под перелазом дежурного офицера, затем прыгает обратно и даёт дёру. В большинстве аналогичных случаев молодость побеждала опыт. Но бывало и наоборот.

Через несколько минут за пять кварталов от злополучного забора:

- Ух! Ну, молодец! Так далеко от меня ещё никто не убегал. Фамилия... Дыхни… Молодец. Вот что значит трезвый. Фуражку надевай. Пошли. Завтра подойдёшь к своему командиру роты и скажешь, что получил от меня наряд вне очереди за нарушение формы одежды. Один наряд. Понял?

Что ответить? Конечно же, понял. Причём раз и навсегда. А туча над головой пролетела страшная.

Ещё один великолепный воспитательный момент касается привития питомцам понятий самоконтроля и обязательности. Диалог привожу почти с документальной точностью:

- Товарищ капитан-лейтенант! – звучит радостный доклад. – Курсант такой-то из увольнения прибыл!

Командир роты с тоской поднимает глаза на вошедшего и негромко ответствует:

- Хорошо. Три наряда вне очереди.

Пауза. Шок.

- За что, товарищ командир?

- Не догадываешься? Та-ак, не догадываешься… Мало того, что я тебя вообще не должен был отпускать домой: у тебя двойка не закрытая по итогам недели. Увольнение не положено. Так? Та-ак. Я тебя до которого времени отпускал?

- До трёх часов, – начинает доходить до страдальца, чей родительский дом находится на окраине Херсона.

- А сейчас сколько?

Оба глядят на стрелки будильника.

- Без пяти шесть. Ты отпросился съездить за вещами домой и обратно. Правильно? А ведь я тебя переспрашивал: хватит времени до трёх? Спрашивал? Ты что ответил?

Молчание. Щёки питомца краснеют, взгляд устремлён в пол.

- Три часа ты находился в самовольной отлучке. Получаешь по одному наряду за каждый час. Кру-гом! Шагом марш.

Дополнительный наряд то ли на дежурство, то ли на уборку отрабатывался без особого напряжения, но сам факт организации себе лишней работы собственным же необдуманным поведением заставлял впредь быть сообразительней и не наступать дважды на одни и те же грабли. Развитие сообразительности иногда приносило курсанту ещё и дополнительные бонусы, когда он начинал понимать, что, сыграв на противоречиях или слабостях «нянек», можно добиться для себя вполне конкретной выгоды.

Эпизод, касающийся снова-таки увольнения на выходные дни. На сей раз проблема возникает у иногородних. Командир роты, нарисовав циркулем на карте круг радиусом в 200 километров, центром которого есть точка с надписью «Херсон», наклоняется над нею с видом стратега, обдумывающего план предстоящего сражения.

- Покажи, где ты живёшь.

- Вот здесь. – Курсант тычет палец в карту, стараясь положить его плашмя как можно ближе к ограничительной линии.

- Нет. Отпустить не могу. Далеко. На занятия к понедельнику не успеешь.

- Успею, товарищ командир. Я даже у начальника специальности был. Он не возражает. Только, говорит, можно лишь в том случае, если Вы не против. Говорит, что разрешения не у него, а у Вас надо спрашивать…

Бац! И сработало. А накануне теми же самыми словами происходило объяснение в кабинете начальника специальности. Акцент, правда, был тогда повёрнут ровно на сто восемьдесят градусов.

Утро понедельника. Из ворот экипажа вытягивается идущая свободным шагом по направлению к учебным корпусам колонна. Все, кто был отпущен на выходные, уже в строю. В руках у большинства курсантов портфели и вожделенные новомодные «дипломаты». Воздух золотисто-осенний, настроение лирическое. Дорога пролегает через парк, где по краям центральной аллеи возвышаются два гипсовых памятника: писателю Максиму Горькому и поэту Маяковскому. Памятник Горькому сверху донизу чист и бел, а ботинки пролетарского поэта в очередной раз кем-то старательно выкрашены чёрной ваксой и надраены до блеска.

- О-о-о, – по колонне курсантов от группы к группе передаётся одобрительный гул, – смотри, смотри, Маяковский снова в чёрных ботинках!

Какое отношение имеют ботинки Маяковского к мореходному училищу? Да никакого. Просто учимся замечать любопытные вещи вокруг нас и задаваться вопросом: «А что бы это значило?»

По прибытии в учебный корпус настроение становится сбалансированно вдумчивым. Далее – общение с учителями.

- Не нужно мне с умным видом говорить глупости, – сидя вполоборота к доске,

обращается к замявшемуся юноше пожилой преподаватель-фронтовик. – Если ты забыл название – не беда. Ты мне своими словами постарайся объяснить, что вот эта штуковина вертится вокруг вот этой хреновины, и я пойму, что ты разобрался, а я тебя научил…

Пока ученик собирается с мыслями и сгребает весь свой словарный запас в удобоваримую кучу, преподаватель вызывает отличника, которому на двух предыдущих занятиях ставил заслуженные «пятёрки». Последний, словно во сне, поднимается из-за стола и растерянно хлопает глазами, так как самоподготовку накануне полностью проигнорировал, справедливо полагая, что три раза подряд вызвать к доске его никак не могут. В чём жестоко просчитался, не ожидая такого коварства от любимого учителя. Результат – событие, запоминающееся на всю жизнь, и не одному человеку, но и всем тем, кто в данный момент находится в аудитории. Плюс двойка в журнале, которая, честно говоря, на итоговую отличную оценку по предмету никак не повлияет, но тем не менее, тем не менее…

Вот это, пожалуй, и есть извечный и безотказный рецепт любого результативного обучения: сочетание требовательности и доброжелательности. В этом плане Херсонская мореходка семидесятых была блестяще отлаженным и абсолютно здоровым организмом, и никогда, нигде ни один из её преподавателей, будь то преподаватель физкультуры, мореходной астрономии или военно-морского цикла – да кто угодно – не проявлял безразличия по отношению к своим подопечным. Могли, хотя и редко, встретиться у отдельных наставников лёгкие чудачества, вызывавшие у курсантов улыбку, но и чудачества, смею вас заверить, выглядели мило и ни в коей мере не умаляли высокого профессионализма любого из преподавателей.

- Карабь идёт, идёт, идёт… – Не помните, нет? А ведь именно так это звучало на каждом занятии по кораблевождению.

- Снимите курсанта! – А это горестное и хорошо запомнившееся распоряжение из училищного спортзала, когда раскорячившийся на брусьях первокурсник был не в состоянии не то что выполнить упражнение, а и самостоятельно спуститься вниз.

Было, было. И чего только не было. А у некоторых даже кругосветное путешествие во время прохождения плавательной практики.

Месяцы учёбы набирали разбег, широких галунных нашивок на левом рукаве с каждым новым курсом становилось всё больше, и всё ближе подкрадывалось время сдачи государственных экзаменов.

Как долгожданный итог, ежегодный выпуск почти четырёх сотен добротно обученных курсантов на просторы мирового океана подтверждал, что высокие цели, которые ставил перед собой педагогическо-офицерский коллектив мореходки в подготовке кадров для морского флота, были успешно достигнуты.

Сквозь годы и расстояния низкий наш поклон всей когорте замечательных преподавателей!

Честь и хвала непревзойдённым лидерам мореходки тех лет: начальнику училища Вячеславу Атаманюку и капитану барка «Товарищ» Олегу Ванденко!

У вас получилось. Думаю, что сложилось и у нас, быть может, не у всех идеально, но практически у всех достойно и крепко.

В завершение Оды от имени поколения «детей лейтенанта Шмидта» хочу сказать славной мореходке «спасибо»:

- за высочайший профессионализм в работе;

- за прекрасную техническую оснащённость;

- за мудрое человеческое отношение к своим воспитанникам;

- за опеку, которую старшие курсы проявляли по отношению к младшим;

- за спортивные секции, кружок судомоделирования, замечательный духовой оркестр и инструментальный ансамбль;

- за наполнявшие гордостью юные сердца строевые прогулки по городу;

- за предоставленную возможность в семнадцатилетнем возрасте пересечь океан;

- за привитое отвращение к воровству и вранью;

- за приобретённое умение анализировать;

- за выработанную потребность пользоваться достоверной информацией;

- за то, что «дети лейтенанта Шмидта» научились любить не только свою страну, но и всю нашу хрупкую и прекрасную планету.

Идёт строй… И снова осень. В Херсонской Морской академии праздник посвящения в курсанты. Молодёжь в морской форме – по-прежнему украшение города.

Будьте счастливы, ребята!

С днём рождения, мореходка!

 

Поделиться в социальных сетях

 
Херсонский ТОП



Copyright © 2003-2022 Вячеслав Красников

При копировании материалов для WEB-сайтов указание открытой индексируемой ссылки на сайт http://www.morehodka.ru обязательно. При копировании авторских материалов обязательно указание автора